Птицы в мифологии
- Информация о материале
- Автор: Василий Лазарев
Птицы. В различных мифопоэтических традициях Птицы выступают как непременный элемент религиозно-мифологической системы и ритуала, обладающий разнообразными функциями. Птицы могут быть божествами, демиургами, героями, превращёнными людьми, трикстерами, ездовыми животными богов, шаманов, героев; тотемными предками и т. п. Они выступают как особые мифопоэтические классификаторы и символы божественной сущности, верха, неба, духа неба, солнца, грома, ветра, об-лака, свободы, роста, жизни, плодородия, изобилия, подъёма, восхож-дения, вдохновения, пророчества, предсказания, связи между косми-ческими зонами, души, дитяти, духа жизни и т. п. Типология птичьих образов в мифах охватывает не только реально существующие виды Птиц, но и фантастических П. (Анзуда в Месопотамии, Гаруды у индийцев, Симур-га, Варагны у иранцев, летающего Танифы у маори, Руха у арабов, Стра-ха-Раха, Стратим-птицы, Ноготь-птицы, Ворона Вороновича, жар-птицы в русской традиции), или существ гибридной природы {сфинкс, химеры, сирены, горгоны. Пегас, грифоны, анчутка и т. п.), обладающих признаками П. (крылья, перья, умение летать).
Ранние изображения Птиц, имеющие сакральный характер, относятся к верхнему палеолиту (наскальная живопись и предметы т. н. «мобильного» искусства). Для неолита ха-рактерны изображения (нередко в сочетании с солярными знаками над Птицами) птичьих кортежей или симметричных «птичьих» композиций, вотивных повозок с Птицами. На рельефе из VI слоя Чатал-Хююка изображены головы двух коршунов, охватывающих женские груди, под ними — обглоданные коршунами кости (тема жизни и смерти); на фресках VII слоя — стервятники с огромными крыльями и человеческими ногами, которые терзают безглавого человека; ср. также образ «коршуновзорой» горгоны, женщины с птичьим лицом у Гомера; птичьи черты бабы-яги, албасты и др.
На мировом древе или древе жизни место Птиц на его вершине. В качестве Птицы мирового древа в каждой конкретной традиции обычно выступает наиболее царственная птица — чаще всего орёл, иногда обозначаемый как гром-птица (в сибирских шаманских традициях), реже некий обобщенный образ большой («главной») Птицей, в отдельных случаях с фантастически-ми чертами. Птица на мировом древе обозначает верх и в этом смысле про-тивопоставлена животным классификаторам низа — хтоническим живот-ным, прежде всего змее; известно также противопоставление Птиц. рыбам (в шумерском тексте «Дом Рыбы»), а у ряда сибирских народов — мамон-ту. Многие мифологические и сказочные тексты, а также произведения изобразительного искусства изображают поединок Птицы (орла) и змеи, в котором Птица. выступает как пернатый помощник бога (чаще бога грома, чьим воплощением в ряде сибирских традиций рассматривается гром-птица) либо непосредственно противо-стоит змее. Мотив подобного поединка нередко сохраняет следы поедин-ка бога и его противника, тем более, что птица вершины мирового древа (по преимуществу орёл) в разных традициях соотносится с громовержцем: Зевсом, Юпитером, Индрой, Перкунасом и др., но в реконструкции также увязывается с образом мирового древа (ср. также связь Птиц с божественным напитком: похищение орлом сомы для Индры; похищение Зевсом, действующим в виде орла, виночерпия Ганимеда и т. п.). В разных источниках встречается образ двух Птиц, сидящих на вершине или верхних ветвях мирового древа справа и слева от вертикали ствола. В этих случаях Птицы соотносятся с солнцем и луной, и вся схема может быть понята как род космологической модели. Такие композиции известны и в архаичном типе загадок о космосе, мировом древе или древе жизни (РВ I 164, 20—22). Вместе с тем в ритуальном плане эта пара Птиц воплощает собой идею плодо-родия, благополучия, богатства. Птицы выступают здесь как своего рода стражи богатства и гаранты правильности совершения ритуала. В частности, так могут быть истолко-ваны образы Птиц. на брахмане (транс-формация образа мирового древа) и на бархисе (жертвенной траве, на которой совершается жертвоприношение) в ведийском ритуале (ср. РВ Х 114, 3). Трансформацией образа Птицы на мировом древе является- и ска-зочный мотив: в награду за спасение птенцов в гнезде на дереве (дубе) от змея Орёл, Ворон Воронович, Ноготь-птица и т. п. выносят героя из подземного царства, где он добыл живую воду, на землю (иногда Птица спасает героя вне связи с образом мирового древа; ср. мотив спасения орлом Вяйнямёйнена). Инверсией этого мотива можно считать индейский миф о разорителе орлиных гнезд, находящий параллели в некоторых евразийских сюжетах (у кетов, обских угров): герой разоряет гнездо орла (ворона, попугая ара и др. хищных Птиц.) и добывает огонь. В этом же ряду стоит распространённый среди народов северо-восточной Азии и у американских индейцев мифологический сюжет, где чудесное средство (огонь, свет, солнце и т. п.) добывает сама Птица — орёл или ворон, выступая в этом случае как демиург (впрочем, известны версии, в которых ворон действует как исполнитель воли или двойник творца; ср. тунгусские мифологические представления) или культурный герой, а также как первопредок. Демиургическими функциями наделены также орёл и другие Птицы, выступающие или как творцы вселенной (земли), или как родоначальники данной культурной традиции. Более специализирована роль в творении земли некоторых водоплавающих Птиц (гагара, нырок, утка и т. п.); широко распространена версия ныряния Птицы (иногда многократного), поднятия ею со дна мирового океана ила, глины, из которых и возникает земля. В китайской традиции, по другой из версий, Цзянь-ди проглатывает два яйца, снесённые ласточкой, и рождает основателя иньцев Ци. В Полинезии известен миф о божестве, которое в виде Птицы спускается в воду и кладёт яйцо, давшее начало Гавайским островам. На островах Тихого океана распространён мотив птицы — посланца бога, оплодотворяющей камень или дерево, из которых возникают живые существа. Птицы иногда выступают и как «вторичный» демиург или как помощник человека при «втором» творении.
Широко распространены представления о Птицах. как о первопредках, тотемах племени. Пережитки фратриального тотемизма у австралийских племён сохраняются не только в мифологии, но и в названиях фратриальных объединений (фратрии Белого и Чёрного какаду, Клинохвостого орла и Ворона, Эму и др.); у тлинкитов на северо-западном побережье Северной Америки имелось две фратрии — волка и ворона; в первую входили роды орла и пингвина, во вто-рую — ворона, гуся, филина. Существовали и племенные «птичьи» тотемы (в Африке известно племя с тотемическим названием «попугай»). «Птичья» тема отражается и в т. н. половом тотемизме (в австралийском племени курнаи тотемом мужской части считалась птица крапивник, в женской — синешейка). У дравидов тотемной Птицей. был воробей, у италийцев — дятел. В литературе высказывается мнение о тотемическом происхождении образа голубя в древнееврейской традиции, развитием которой является, видимо, и христианская тема голубя. Показательно, что в качестве тотемов выступают и «хорошие» («божьи») Птицы (голубь, орёл, лебедь, аист и т. п.) и Птицы, которые, по крайней мере, во многих традициях квалифицируются как «плохие», несущие угрозу, пророчащие беду и т. п. (ворон, сова, филин, воробей и т. п.), а также «непромысловые» Птицы, мелкие Птицы (типа синешейки и крапивника). В ряде традиций орел выступает как «первоцарь» и учредитель иерархии, а также как эмблема власти, в частности царской (ср. перья орла как атрибут и символ власти и роль изображений орла в геральдике). С другой стороны, орёл нередко начинает жреческую (и шаманскую) традицию (ср. орлиные атрибуты шамана в ряде сибирских и африканских традиций: когти, перья, крылья и т. п.). Как шаманские Птицы известны также гагара, чайка, гусь, ворон, филин, сова. Весьма распространенным как в древних (Египет, Двуречье, Греция, Китай), так и во многих современных традициях является представление о душе в виде Птиц. Обские угры считали, что у человека несколько душ: одна из них (т. н. «уходящая вниз по реке душа») может принимать вид трясогузки, синицы, сороки, ласточки и др. Птица, другая — «сонная» душа (приходящая к человеку только во сне) предстаёт в виде «птицы сна» — глухарки, изображение которой помещается на детских колыбельках. Образ души-птицы в ряде случаев перекликается с образом птицы-вестника смерти. В одном из гимнов «Ригведы» изображается отчаяние человека при виде голубя, ходящего по очагу: человек знает, что он умрёт. Как вестник смерти и символ души голубь выступает и в христианской традиции, а также у некоторых народов Средней Азии, североамериканских гуронов и др. В качестве символа души Птицы выступают у эвенков, алтайцев, якутов, индейцев бороро в Южной Америке и др. Иногда дифферен-циация шла ещё дальше: у тлинкитов душа утонувшего ребенка воплощалась в морскую утку; душа младенца, задушенного матерью во время сна, — в сову и т. п. (у ряда американских племён Птица — душа в раю или средство перенесения души в рай). В мифах, сказках, народных песнях, сфере гаданий, примет, суеверий отмечено огромное количество примеров превращения в Птиц богов, героев, людей. В виде орла выступают Зевс и Дионис; позднее с головой орла изображался евангелист Иоанн. В греческой мифологии известно так-же превращение Зевса в лебедя (при соблазнении Леды), Плеяд — в голубей, Прокны — в соловья, её сестры — в ласточку, мужа Прокны Тесея — в удода, Алкионы — в зимородка. Римский бог лесов Пик был превращён в дятла за то, что отверг любовь Кирки. Для Древнего Египта характерно обилие птичьих изображений на знаменах, гербах и т. п. (сокол, чибис и др.) и образов богов-птиц. Был широко распространён культ сокола (или ястреба), бывшего формой воплощения Гора и его ипостасей. Сокол с распростёртыми крылья-ми был в Древнем Египте символом неба, воплощением бога Монту и считался священной птицей (в частности, олицетворением фараона). Священных считался и ибис, воплощение бега Тота (убийство ибиса, как и сокола, каралось смертью; в Абидосе ею пару же но кладбище с захоронениями священных ибисов, 2 в. н. э.». В Карнаке кор-шун рассматривался как ипостась богини Мут. «Птичью» кодовую версию, повествующую с борьбе сокола и змей, имеет и тема соперничества божественных братьев Гора и Сета, что отсылает к уже упомянутому мотиву поединка П. и змеи, приуроченного к схеме мирового древа. В виде го-лубя — духа. который охранял Оси-риса, иногда изображалась Исида. В шумеро-аккадской мифологии пти-чьи черты имели Иштар, Адад, Ашшур, Тиамат и другие божества. Божество езидов Малакитауз изо-бражалось в виде Птицы, похожей на павлина. Почитание священных Птиц было широко распространено в древ-нем Китае. Бог Шанди, приняв об-раз божественной Птицы (ласточки), чудесным образом зачал сына, ставшего родоначальником иньцев. Ацтеки вели происхождение бога Уицилопочтли от птички колибри (он изображался как человек с зелёным оперением на голове). Птичьи ипостаси и метаморфозы широко известны в сибирском ареале. Некоторые сыновья финно-угорского бога Нуми-Торума почитались в виде птиц (лебедя, гуся, ястреба). Особенно широко представлены подобные превращения в фольклоре. Герой русских былин Вольга, охотясь на лебедей и уток, превращается в сокола. Ска-зочные девицы после купания обращаются в лебедиц, утиц или голубок (иногда это связано с утратой своей одежды и облачением в птичью). В птиц (сов, сорок и т. п.) могут обращаться и ведьмы, колдуны, злые духи. Вместе с тем Птицы и боги, герои, шаманы, люди связаны друг с дру-гом не только возможностью метамор-фоз, но и как атрибуты, символы, священные животные, с одной стороны, и их обладатели, повелители, хозяева — с другой; ср. связь Аполлона с лебедем и вороном, Афродиты — с лебедями и воробьями, Афины, Гермеса, Асклепия, Марса — с петухом, Юноны — с гусями и т. д. В индийской традиции Вишну изображался с птицей, Кришна — с павлиньим пе-ром; в свите Брахмы был гусь, а в свите его жены Сарасвати — лебедь или павлин. В живописи итальянского Возрождения (Рафаэль и др.) распространен образ мадонны со щеглом — символом страстей, опалённости (такую же символику имеет и королёк). Связь богов, жрецов, людей с Птицами. проявляется и в мотиве проповеди (или беседы) среди Птиц (тибетская легенда о Будде, беседующем с птицами, проповедь святого Франциска птицам, получившая отражение в произведениях средневековой европейской живописи). Понимание птичьего языка в мифологии и фольклоре приписывается обычно персонажам, которые особенно близки к природе, часто обладают магической властью над нею. Мифопоэтические связи Птиц и человека иногда завуалированы или вовсе оттеснены в пользу других ассоциаций образа Птиц (американская версия о превращении Птицы и камня, являющихся потомством солнца и луны, соответственно в женщину и мужчину, которые и стали производителями человеческого рода; Птица как передатчица откровения, отождествляемая с высшей мудростью, воплощение облаков, огня, солнца, громового раската в иранской традиции).
Птице. отведена значительная роль в ритуалах. Ср. ритуальное убийство Птиц как форму почитания божества с обликом птицы, например поклонение индейцев акагхемем Великому сарычу, сопровождавшееся убийством сарыча в храме; праздник встре-чи весны, приуроченный к прилету первой весенней птицы, «открывающей» весну, землю, плодородие (в восточнославянской традиции характерна связь Птиц. с вырием, замор-ской райской страной); выпускание птиц на волю, печенье ритуальных «птиц» из теста («жаворонки») и т. п. На рубеже весны и лета у многих европейских народов совершался обряд кумовства, знаком которого (напр., в южнорусском ареале) мог быть другой, более частный и специализированный обряд «крещения ку-кушки», кончавшийся иногда её похоронами. Исключительное место среди ритуальных (а иногда даже и детитуализованных и десакрализованных) миметических танцев занимают «птичьи» танцы: т. д. «утиный» танец, танцы орла и индюка у американских индейцев, русский вариант весеннего хоровода — «вутица», литовская детская игра «уточка», «журавлиные» танцы в Греции и др. Огромное количество образов и мотивов связано с Птицей в книжном животном эпосе (курочка Пинта и петух Шантеклер в «Романе о Ренаре»), в баснях, аллегориях, фаблио, апологах, в средневековых «Физиологах», в загадках, пословицах. Птичья тема широко представлена в символике и эмблематике.
Большое значение в мифопоэтических представлениях имеют образы и связанная с ними символика отдель-ных Птиц. Аист символизирует в ряде традиций обилие, плодородие, долголетие, материнские чувства (и одновременно сыновнее почтение), предвещает благую судьбу, рождение детей (так же как и цапля).
Воробей воплощает привязанность к человеку, меланхоличность, низость, драчливость, жадность, похотливость (в Китае воробьи — сверхъестествен-ные вестники, у индейцев — образ изобилия).
Ворона — символ ловкости, хитрости, коварства, всеядности, воровства, распространения молвы (так же как сорока). Впрочем, семантика образа вороны весьма различна: в Японии она — вестник и спутникками (богов), образ сыновнего почтения; в Греции — носительница плохих вестей, но символ долголетия, в Индии — вестник смерти, во Франции и Италии — птица, приносящая несчастье; у ирокезов — даритель зерна. В ряде традиций ворона — превращенная женщина (в греческой мифологии дочь фокидского царя Коронида). В ряде индейских традиций у вороны отмечаются черты громовой птицы (ее карканье ассоциируется с громом, блеск глаз — с молнией). Голубь выступает в ряде традиций как символ души умершего, небес-ный вестник. Древнейшие изображения голубя восходят к 6—5-му тыс. до н. э. (находки в Арпачае, Северная Месопотамия). В христианской традиции голубь символизирует святой дух (иногда голубь и нимб или семь голубей); голубь и лилия — благовещение; двенадцать голубей ассоциируется с апостолами. У древних евреев голубь — образ искупления; голубь и ветвь оливы воплощают мир, обновленную жизнь, знак, данный Ною (ср. участие голубя в истории потопа). В Китае с голубем связывают идею долголетия, бесстрастного исполнения сыновнего долга и т. п.
Гусь в космогонических представлениях и соответствующих мифах нередко выступает как птица хаоса, но вместе с тем и как творец вселенной, снесший золотое яйцо — солнце (образ великого Гоготуна в египетской мифологии). В ряде языков понятия солнца и гуся передаются сходными языковыми элементами. В Китае гусь связан с небом и с принципом ян; рассматривается как талисман, помогающий любви в браке. I В гностической традиции гусь — во-площение святого духа, символ предусмотрительности и бдительности. В средние века в Европе верили, что гуси являются ездовыми животными ведьм. В ряде сибирских традиций известен т. н. «гусиный дух», ведавший судьбой. К идее бессмысленной глупости отсылает тема эзоповой басни об убийстве гуся, кладущего золотые яйца.
Дятел символизирует в христианской традиции ересь и дьявола. Известен вариант римского мифа, согласно которому дятел вместе с волчицей участвует во вскармливании Рема и Ромула.
Журавль в некоторых традициях выступает как вестник плодородия, приносящий дождь. В буддизме символизирует зиму. В китайской мифологической традиции журавли переносят по воздуху ангелов, сопровождают умерших, иногда с ними связана идея долголетия; в китайском ис-кусстве журавль как одно из воплощений долголетия ассоциируется с кипарисом и сосной, в японском — с хризантемой и сосной. Согласно распространённым в Индонезии поверьям, журавль рождается из скалы, омываемой морскими волнами. В христианстве символ доброй жизни, верности, аскетизма.
Ибис - в Древнем Египте почитался как священная птица; считался воплощением Тота, символизировал рассвет, утро, так как, стоя в воде, он раньше других птиц приветствует рассвет (аналогична символика журавля и цапли). В европейской традиции ибис — зодиакальная птица, управляющая знаком Водолея, в христианстве — символ плотского желания, нечистоты, лености.
Индюк (индейка) в ряде традиций символ глупости, чванства, напыщенности, всего внешнего, показного, но и гордости, высокомерия, иногда — неудачи. По одному из индейских мифов, когда земля была создана, но еще не затвердела, индюк, предупреждённый, что на землю садиться нельзя, был послан осмотреть её; однако, устав, он сел на полужидкую поверхность, стал бить крыльями, чтобы взлететь снова, и сделал весь рельеф земли неровным, образовав долины, холмы, горы. У индейцев майя индюк — распределитель дождя.
Страус был в Древнем Египте эмблемой Маат и Шу; в древнем искусстве Двуречья и у арабов связан с демонами, одно из воплощений духа хаоса, существа драконьей природы (отчасти эта традиция присутствует в византийском и русском средневековье; вместе с тем — сказочная птица, «мать всех птиц»; ср. Стратим-птица, Страфил(ь), Страхиль и т. д. в древнерусской «Голубиной Книге»). В христианской традиции страус, напротив, — символ тех, кто полагает свою веру в боге.
автоавтор электронной энциклопеди Александрова Анастасия myfhology.narod.ruСтарейший из динозавров
- Информация о материале
- Автор: Василий Лазарев
В начале 2004 года группа палеонтологов из штата Техас, с помощью добровольцев, обнаружила в северной части Нью Мексико останки ранее неизвестного науке плотоядного динозавра. Исследование вызвало ряд дискуссий по поводу ранней эволюции динозавров, в частности вопросы “распростронения” динозавров по суперконтиненту Пангея.
В Испании нашли скилет горбатого динозавра
- Информация о материале
- Автор: Василий Лазарев
Палеонтологи нашли останки необычного хищного динозавра, имевшего костистое образование в нижней части спины, напоминающее горб, и, вероятно, обладавшего перьями уже 125 миллионов лет назад. Это делает находку особенно важной для исследования эволюции, сообщается в статье исследователей, опубликованной в журнале Nature.
Новый вид, окаменевшие останки которого были найдены в центральной части Испании недалеко от Мадрида, получил название Concavenator corcovatus. Он жил примерно 125-130 миллионов лет назад и в своем классе хищных динозавров был одним из самых крупных - в длину корковатус составляет примерно 6 метров. Отличительной особенностью этого динозавра, не встречавшейся ни у одного из обнаруженных на сегодняшний день, является утолщение последних двух позвонков в районе таза, образующее нечто, напоминающее заостренный горб.
Функциональное предназначение этого образования ученым неизвестно. Оно могло выполнять функции терморегулирования, запасания жировой ткани или служить украшением, необходимым для успеха в брачных играх.
"Что это такое, мы не узнаем до тех пор, пока не найдем аналогичные образования у других типов доисторических рептилий, отыскать которые еще предстоит", - сказал Франциско Ортега (Francisco Ortega), ведущий автор публикации из Национального университета дистанционного обучения в Мадриде.
Еще одной крайне интересной особенностью обнаруженного вида динозавров являются характерные выступы на костях его передних конечностей, похожие на те, что формируются в местах прикрепления перьев к скелету у современных птиц. Подобными креплениями к костям конечностей обладают, как правило, очень массивные перья, основной функцией которых является полет. Ученые допускают, что Concavenator corcovatus уже 125 миллионов лет назад мог быть обладателем перьев. Кроме того, эти бугры могли быть основанием и для других типов подобных структур, явившихся тупиковой ветвью эволюции перьев и на сегодняшний день просто неизвестных.
Другими обладателями подобных перьев являются родственники всем известных хищников тираннозавра и велоцераптора, составлявшие отряд так называемых целурозавров и давшие впоследствии начало современным птицам. Concavenator corcovatus не относится к этому виду и является представителем другой ветви двуногих хищников - аллозавроидов. Это значит, что их общие с целурозаврами предки - так называемые неотетануры, жившие 175-161 миллион лет назад - скорее всего, тоже носили перья. "Таким образом, мы отодвигаем появление перьев еще глубже в прошлое", - сказал Ортега.
Страница 76 из 79